Bekasov.ru


 
   
 
БЕЛЛЕТРИСТИКА
РЕПОРТАЖИ
ЭССЕ
О НАС
БЛОГ
 
 
   

:: Bekasov.ru >> Маша Зимина >> Записки начинающего психолога >> Бельчонок
БЕЛЬЧОНОК
Маша Зимина
("Записки начинающего психолога")

Я не знала, что делать. К кому бежать, у кого просить совета?

Когда с таким сталкиваешься, первое чувство – отвращение к услышанному. Потом накатывает страх, потом безудержная жалость и просто паника, одна замучивающая до предела паника. От безысходности, от бессилия.

В тот день я на 20.00 была записана к своему парикмахеру. И слава Богу! Добираться до него – прорва времени. Дорога вымотала меня окончательно. Я проснулась от мяукающего: «Девушка, конечная! Вам помочь?»

Наша «психиатриня» отказалась от Бельчонка. Она перекрестилась с воплями: «Я это разгребать не буду – не могу!» Вызвали профессора из Института им. Сербского. Он опоздал на 3 часа. Побеседовал сначала с Бельчонком, потом с ее мамой. Вышел грустный и молвил мне: «Деточка, ваши опасения, к сожалению, не напрасны: это инцест. Сделать мы ничего не можем, так как мама не хочет писать заявление на папу, а из свидетелей только 85-летняя соседка по коммуналке». Перекурил, пролистал мои записи и добавил: «Вы шли в правильном направлении, так и продолжайте. Если будет запрос у мамы на успокоительное для девочки, то я выпишу. Пусть приезжают ко мне в институт».

Я осела на стул, и только твердая рука коллеги Даши не дала мне с него сползти на пол. Плакать я не могла, просто сопела.

Девочке было 10 лет. Маленькая, хрупкая. Волосы пушистые, рыжие. Два огромных карих глаза-вишни. И зубки выступают верхние, ну Бельчонок и есть.

Представляете, талантище! Она играла на рояле и флейте, сходу подбирая любые мелодии. Еще пела, замечательно пела разные детские песенки. Как она оказалась в нашем центре? Мама привела ее из-за резкого ухудшения отметок в дневнике и жалоб учителя: «Ребенок все уроки смотрит в окно. Сделайте с этим что-нибудь!»

У девочки, видимо, накопилось, понимаете, накопилось... Если быть до конца откровенной, я не представляю, как она до 10 лет-то дожила, не сойдя с ума!

Дома музыкой с Бельчонком занимался папа. Он ее бил по рукам, если она неправильно брала ноту. Еще ему нравилось пугать ее исподтишка: он прятался за дверью, а когда она входила, выпрыгивал и толкал ее, да так чтоб она обязательно упала или ударилась обо что-нибудь. В силу регулярности и интенсивности такого рода воспитательных мер, девочка страдала непроизвольным мочеиспусканием. Эта неприятность плюсовалась к пиелонефриту (болезнь почек) и постоянному циститу (воспаление мочеиспускательного канала). Болячки эти (ну просто-таки на удивление мамы и лечащего врача!) обострялись, когда папа брал с собой дочь на пустующую квартиру где-то на окраине Москвы. Они исчезали на два-три денька. По возвращении ребенок мочился в штаны практически не переставая. Мама, во исполнение своего материнского долга, вела ее в поликлинику. Врач давал направление в стационар на лечение, и у Бельчонка было пару недель на восстановление сил.

Но в последнее время папа решил расширить программу своих действий, и детский организм не выдержал... У дочери появилась новая обязанность - потереть спинку папе, когда тот моется. В результате мама стала жаловаться, что девочка перестала есть мясо. «Уже месяц кушать отказывается. Сосисочек отварю, а она чего-то не ест... Вообще мясо не ест, представляете!»

Положение ухудшало то, что девочка была очень послушна. Выполняла все, что папа с мамой скажут.

Но самое страшное не это. Все это мне рассказывала ее мама! Существо, которое должно, по всем законам природы, охранять свое дитя и создавать ему наилучшие условия для жизни. Она понимала, что папа растлевает девочку, иначе как бы я узнала эти подробности из жизни обычной московской семьи? И ее даже волновал вопрос, что с этим делать. Но когда я спросила, что ей мешает подать заявление на папу и навсегда избавить дочь и себя от этого кошмара, она удивленно ответила: «А он же меня убить может, если узнает!» Да, муж ее бил, если она осмеливалась заступаться за дочь...

...Меня вырвало в парикмахерском туалете, я нажала на спуск и плюхнулась на крышку унитаза. Приняла решение: буду работать, пока хватит сил и мозгов. А что еще можно?

Сначала я словно дралась за эту девочку, каждая встреча – бой! Потом просто пыталась удержать ее на плаву, давая поиграть и отдохнуть в психически нормальной обстановке. А Бельчонок сочиняла истории с одним и тем же сюжетом, вновь и вновь преподнося мне ужасы своего положения. И не было для меня конца и края этой детской боли...

Примерно через два месяца наших встреч наболевшая тема исчерпала себя. Психика, проработав эту боль в сотый раз, отказалась на сто первый, чтобы избежать самоуничтожения. Девочка стала петь и играть на синтезаторе, который я притащила из директорского кабинета. А я слушала ее тоненький голосок, и в моей душе теплилась надежда.

От мамы я получила благодарность, что ребенок стал бодрее и вроде на уроках ворон не считает. В принципе можно было успокоиться и на этом. Понятно, что проблема не была решена, так как ситуацию в семье я не изменила. Бельчонку стало лучше только лишь потому, что она отдыхала со мною по два-три часа два раза в неделю. Точно в санатории. Да и папуля притих: видно, испугался, почуяв неладное.

Ну а дальше что? Дальше наступило лето...

В сентябре я позвонила им и услышала, что Бельчонка взяли в какой-то особенный хор и она будет много выступать, так что ходить ко мне они не смогут. И что девочка не слушается, совсем не слушается папу и маму! Представляете, не слушается папу!!! О да, я ликовала! Да простят меня все родители этого мира! Конец

Назад
Уровнем вверх
Вперед


 

 

 

Rambler's Top100