Послышались шаркающие шаги, и дверь чуть-чуть приоткрылась. Спустя мгновение она распахнулась от удара моей ноги, и я вошел.

- Ну здравствуй, Старик, - приветливо сказал я.

Он сидел на полу, опрокинутый дверью, и растерянно моргал, отирая кровь с лица. Через секунду лицо его исказилось от ненависти и страха одновременно.

- Что тебе нужно? - хрипло спросил он.

- Я же с тобой поздоровался, - укоризненно напомнил я.

- Что тебе нужно? - повторил он и, опираясь на стену, медленно поднялся. - Что же на этот раз тебе не понравилось?

- Что ж, давай сразу к делу. - Я прошел в захламленную комнату и присел на край стола. - Макс Букинист сообщил мне, что ты приобрел в его магазине... - Я достал из кармана листок бумаги со списком и продолжил: - ...пятнадцатитомник детективов Рекса Стаута, собрание сочинений Джона Эр-Эр Толкиена, полное собрание сочинений Эрла Стэнли Гарднера, дюжину покетбуков Гарри Гаррисона, пятитомник Азимова и еще здесь десяток наименований... Вопрос: зачем?

Старик неуверенно ухмыльнулся.

- Люблю почитать перед сном, - ответил он.

Я вздохнул и вытащил из кармана свой "вальтер".

- Я хорошо тебя знаю, Старик, - проникновенно сказал я. - Ты гениальный физик, но не признанный, и в сущности тебе здорово повезло, что ты попал в мои руки... Разумеется, ты можешь позволить себе купить кучу книг. Но я ни за что не поверю, что ты любишь читать художественную литературу. Это не для тебя. Ты слишком рационален. Советую объяснить мне, что ты задумал.

Он все-таки испугался и теперь смотрел не на меня, а на девятизарядную смерть в моей правой руке. Он знал, что я могу его пристрелить. Никто его не хватится. Единственный его меценат - это я. А я не люблю, когда от меня что-то скрывают мои подопечные. Я за это могу и убить.

Он вдруг как-то сник и безвольно махнул рукой.

- Хорошо. Я покажу тебе ее.

И он показал. Ничего особенного. Уродливый аппарат с двумя большими кнопками - желтой и синей. Вот и все.

- Это переходная установка, - с гордостью сообщил Старик.

- Очень интересно, - осторожно заметил я. - И куда же с ее помощью можно перейти? На тот свет?

- В описанные миры! - торжественно объявил он. Взглянув на меня, он пояснил: - Эта установка способна перебрасывать физические тела массой до одной тонны из реального пространства в миры человеческого воображения... то есть, если точнее, в миры, описанные человеком.

Знаете, я всегда признавал, что Старик - гениальный физик, но это, согласитесь, было уже слишком.

- Ты что же, за идиота меня принимаешь? - холодно осведомился я.

Он задрожал.

- Ты мне не веришь? - воскликнул он. - Хорошо, я докажу. - Он насупился. - Значит, ты хочешь знать, куда делся пятитомник Стаута? Они здесь! - Он ткнул пальцем в установку. - Сейчас ты получишь самое твердое доказательство... Надеюсь, ты знаешь, кто главные герои стаутовских детективов?

- Старик... - Я угрожающе качнул пистолетом. - Прекрати этот цирк.

- Нет, ты скажи! - с каким-то болезненным упрямством сказал Старик.

- Н-ну... Кто же не знает Ниро Вульфа и Арчи Гудвина...

- А где они живут?

- Не помню! - рявкнул я.

- Нью-Йорк, Вест-сайд, старый кирпичный особняк на Тридцать пятой улице! - Старик удовлетворенно улыбнулся. - А теперь подойди поближе и приготовься...

Честное слово, я не заметил, какую из двух кнопок он нажал. Просто на секунду вдруг стало темно. А когда я очухался, то увидел, что стою, разинув рот, на тротуаре какой-то шумной и оживленной улицы и что идущие мимо прохожие с ужасом шарахаются от меня, а вернее - от пистолета в моей руке.

Я затравленно огляделся. Рядом, здесь же на тротуаре, опираясь на свой чертов аппарат, стоял торжествующий Старик.

- Где это мы? - только и выдавил я.

- Нью-Йорк, Тридцать пятая улица, Вест-сайд! - Старик счастливо засмеялся и указал на кирпичный особняк на другой стороне улицы. - Не желаешь ли зайти в контору Ниро Вульфа?

Да он просто издевается! - в ярости подумал я, и тут, наконец, до моего сознания дошла слышащаяся отовсюду английская речь, и глаза мои вдруг наткнулись на столб на перекрестке, на котором висела табличка с надписью "W. 35th ST".

Черт возьми, а вы бы поверили на моем месте?!

* * *

Когда мы вернулись обратно после двухчасовой прогулки по стаутовскому Нью-Йорку, голова у меня шла кругом. Еще бы!

- Рассказывай, - коротко распорядился я, снова усаживаясь на край стола.

Он понял меня сразу и принялся излагать свою теорию, которую, как он мне с гордостью сообщил, получила название "теория информационных пространств". После первых же пяти фраз я понял, что дело плохо: я не понял ни слова, о чем сразу объявил Старику. Он проворчал что-то нечленораздельное, но стал объяснять более понятным языком. Не ручаюсь, что я понял все правильно. Во-первых, оказалось, что, по теории Старика, помимо реального мира существуют еще эти информационные пространства, в которые можно попасть с помощью его переходной установки. Откуда они берутся? Так вот, во-вторых, оказывается, информация, как и материя, имеет массу - не в обычном смысле слова, конечно... А у этой массы существует критическая величина, при достижении которой происходит переход массы в энергию, а попросту говоря - взрыв, подобный тому самому Большому Взрыву, что породил нашу реальную Вселенную... Вот почему Старик закупил разнообразные собрания сочинений, в том числе пятитомник Рекса Стаута: например, сорок с лишним романов и повестей о Ниро Вульфе и Арчи Гудвине своей информационной массой наверняка превысили критическую величину и породили мир, в котором обитают эти два вымышленных на самом деле детектива... Впрочем, в существовании этого мира я только что имел удовольствие убедиться на личном опыте. Однако надо помнить, что существующих информационных пространств не так уж много, потому что, ясное дело, какого-нибудь жалкого рассказика явно не хватит, чтобы породить новую вселенную...

Все это звучало в устах Старика странной смесью убедительности и неправдоподобия. У меня возникла масса вопросов. Например, в произведениях Стаута сравнительно узкие рамки описаний, так что же, в стаутовском мире ничего, кроме Нью-Йорка да еще нескольких описанных мест, не существует? Не существует всего того, чего Стаут в своих книгах не упоминает?

Старик в ответ обозвал меня идиотом (я никак не отреагировал) и объяснил, что взрыв, порождающий информационное пространство, спонтанен и неуправляем. Та информация, что порождает это пространство, является лишь "постулатной основой" нового мира, а в остальном все отдается на волю случая. В стаутовском мире, например, неоспоримо существование Нью-Йорка, кирпичного особняка на Тридцать пятой улице, всех героев стаутовских детективных романов, то есть всего того, о чем Стаут хотя бы упоминает. Но в остальном там может быть все что угодно: новая история, события, люди... Возможно, там нет Антарктиды, а возможно, и есть. Но в целом этот мир вполне полноценен и самодостаточен.

- Все же странно, что этих твоих информационных пространств не так уж много, - с сомнением заметил я. - Сколько всего в мире понаписано...

- Ничего странного, - возразил Старик. - Для порождения нового пространства необходимо, во-первых, чтобы информация была массивной, во-вторых, однородной, и, в-третьих, не противоречивой... Очевидно, что "Война и мир" Толстого и "Русско-английский словарь" не могут образовать одного пространства...

- Интересно, а словари могут образовывать пространства?

- Наверное, могут. - Старик покачал головой. - Но, думаю, человеку там не выжить и секунды...

Я задумался. Только теперь передо мной открылись сверкающие перспективы использования переходной установки Старика.

- Старик, да ты хоть представляешь, что за аппарат сотворил? - вкрадчиво начал я. - Твоя установка - это осуществление вековых мечтаний людей! Знаешь, сколько можно заработать на этом?

- Заработать? - Старик горько усмехнулся. - Опять деньги! Везде одно и то же... - Он хитро прищурился. - Ты хочешь заполучить этот аппарат? Так бери! Но ты запомнил, какую из двух кнопок надо нажать?

- Синюю? - быстро спросил я. - Желтую?

Старик захохотал.

- Ты ждешь, что я скажу тебе?

- Разве нет? Ты же знаешь, что я могу с тобой сделать...

- А мне уже плевать! - с яростью крикнул он и злорадно оскалился. - Знаешь, что будет, если ты нажмешь не на ту кнопку? Пойдет обратный процесс! Все разлетится к чертовой матери!.. В тартарары! В ничто!

И тут его схватило. Все-таки Старик был уже стариком. Из полуоткрытого искривившегося рта вырвался не то хрип, не то стон, и он грузно повалился на пол.

- Эй, Старик, - позвал я и присел рядом с ним на корточки.

Он не слышал меня. Взгляд его был направлен прямо в потолок, а посиневшие губы силились что-то вымолвить.

- Эй, Старик! - снова позвал я.

- Все надоело, - вдруг отчетливо произнес он. - Сорок лет мотаюсь по этим мирам, и нигде нет счастливой жизни... Думал, что здесь смогу устроить себе тихую старость, а вот попал тебе в руки. - Он с тоской поглядел на меня. - Плохую книгу написали про вас... И конец у этой книги плохой... А я хочу вернуться...

- Куда вернуться? - не понял я.

- К себе... в реальный мир.

- Но мы же вернулись уже! - Сказав это, я вдруг испугался. Испугался, что Старик скажет то, о чем я побоялся даже подумать.

И Старик, словно почувствовав мой испуг, страшно улыбнулся и сказал:

- А С ЧЕГО ТЫ ВЗЯЛ, ЧТО ЖИВЕШЬ В РЕАЛЬНОМ МИРЕ?

* * *

Прошло уже три года.

Три года Старик покоится на одном из окраинных городских кладбищ, а на могильном камне так и высечено "Старик", потому что никто не знал его настоящего имени.

Три года аппарат Старика стоит у меня в квартире и поблескивает двумя кнопками, синей и желтой, ни на одну из которых у меня не хватает смелости нажать... Ведь что бы там ни было, а к нашему миру у меня пока нет претензий.

Но это пока. Так что, возможно, в один прекрасный день, когда мне станет совсем тошно, наступит конец мира... или ничего особенного не случится, если мне повезет и я угадаю, какая из двух кнопок является той самой...